haydamak | Киевские арки. Человек, который был Четвергом, или в преддверии небесного Иерусалима

Когда я умру, а мир останется, я пройду сквозь одну арку, вторую, третью, четвертую.

И окажусь у Врат, встретив там Петра.

Он задаст мне вопрос, ответ на который меня не радует.

Спросит о вещах, которыми я не горжусь.

Протянет руку, и я отдам ему ключ - то единственное, что у меня есть по-настоящему ценного.

Нет сомнений, что созданный для ада, дитя ада, больше ада, хайвей до ада, я окажусь в раю.

И это даже предсказуемо, даже немного грустно - грустно так, как грустно переворачивать последнюю страницу прочитанной интересной книги.

Побудем немного вместе, мы, что так долго сражались и так скорбно любили друг друга.
Мне кажется, я помню века геройских битв, в которых вы бились, как герои, эпос за эпосом, песнь за песнью, и вас, братьев по оружию.
Недавно (ведь время – ничто) или в начале мира я посылал вас на брань. Я сидел во тьме, где нет ни единого творенья, и был лишь голосом для вас, провозвещавшим доблесть и невиданную, немыслимую добродетель.
Голос звучал из мрака, больше вы его не слыхали. Солнце отрицало его, земля и небо, вся человеческая мудрость. И когда я встречался с вами при свете, я сам его отрицал.

Образ и подобие, триединый и сам в себе. Сущность, проходящая сквозь арки Вселенной, оставляя за собой дворы, двери и этажи. И россыпь встревоженных взглядов.

– Я знаю, что ты хочешь сказать! И не прощаю.
Ты – довольство, ты – благодушие, ты – примирение. А я не мирюсь.
Если ты человек в темной комнате, почему ты был и главою злодеев, оскорблением для дневного света? Если ты изначально был нам отцом и другом, почему ты был злейшим нашим врагом?
Мы плакали, мы бежали в страхе, оружие пронзило нам сердце – и ты покой Божий? О, я прощу Богу гнев, даже если он всех уничтожит, но не прощу Ему такого мира!

Всё кончается. Пройдет и это.

Я войду в последнюю арку, а за ней окажется тупик.

- Куда тебе, ведь ты и не жил! Я знаю, кто вы. Вы – власть. Вы – сытые, довольные люди в синих мундирах. Вы – закон, и вас еще никто не сломил. Но есть ли живая душа, которая не жаждет сломить несломленных?
Мы, бунтари, болтаем о ваших преступлениях. Нет, преступление у вас одно: вы правите.
Смертный грех властей в том, что они властвуют. Я не кляну вас, когда вы жестоки, я не кляну вас, когда вы милостивы. Я кляну вас за то, что вы в безопасности.
Вы не сходили со своих престолов. Вы – семь ангелов небесных, не ведавшие горя. Я простил бы вам все, властители человеков, если бы увидел, что вы хотя бы час страдали, как страдал я.

Иногда мне кажется, что вся наша жизнь - бесконечные арки, туннели и своды.
И мы скользим сквозь чужие дома. Забыв, где наш собственный.

И прежде чем тьма эта оглушила и ослепила, из недр ее донесся голос, говоривший простые слова, которые он где-то слышал: "Можете ли пить чашу, которую Я пью?".