Отвечу на любой вопрос о собственном ЖЖ и о себе лично

Сориентирую на предмет, что есть в моем ЖЖ и как это найти - быть может вы давно о чем-то хотели почитать, философском или разбитном, общем или частном, а я уже заранее о сим позаботился.

Ну и просто, любые вопросы за жизнь. Цензура отсутствует.

И еще - как-то однажды я выкладывал пост, о том, что я каждого человека в определенный момент жизни ассоциирую с музыкой, и называл свои музыкальные ассоциации в применении каждого того пожелавшего.
Пост выдался популярным и обоюдно понравился.
Предлагаю возобновить - амнистия в отношении всех, кто уже спрашивал, спрашивайте вновь, я вновь готов назвать муз.ассоциации в отношении именно вас, насколько мы с вами знакомы при этом значения не имеет.

Прошу всех сюда - http://haydamak.livejournal.com/284770.html

Они поехали дальше

Бродяги.
Отвергнутые землей. Земля не примет их тело.
Они сойдут на обочину дороги, лягут. Как будто отдохнуть. Но через какое-то время лицо облепят муравьи, и их не сдует дыхание.
Никто не оплачет это тело. Никто не склонится, никто не погорюет.
Оно останется лежать, в пыльной косухе.
Лишь ветер будет ласково шевелить пыльные, спутанные волосы. Словно юная девка играет с прядями видного жениха, упав с ним в душистую траву.

Они зовут меня. Зовут в дорогу. В последнюю дорогу.
Иногда я забываю о них, и мне кажется что они мне приснились. Что их нет, что они персонажи какого-то глупого американского роад-муви.
Но сегодня они пришли вновь. И они были настоящие.
Они напомнили о том договоре, который мы заключили с ними в степи, скрепив его ожогом костра.
Честен тот, кто платит.

Мне ведь никто не поверит, правда? Не поверит, что они настоящие.
Я не спрячусь от них ни в одной точке мира. Это слишком маленькая планета.

Одиночество. Настоящее одиночество. Фонарь на мачте. Бедственные огоньки в черном ночном океане.
Их смех пробирает до прожилок. Они смеются над собой.
Они грубые и убедительные.

Ребенком я смотрел на них, на хромированные мотоциклы, банданы, серые глаза в которых можно раствориться.
Маленький мальчик не заметил, как вырос и стал таким же.

Я сойду на обочину и буду молиться. Кому? Да черт его знает кому. Буду скулить как волчонок. Жалобно, протяжно, лихорадочно слизывая языком слезы.

Неумолимость.
Когда-то они придут за мной, и я не смогу не поехать с ними.

Я буду ехать по дорогам, сперва известным, потом не очень. Степь станет полупустыней, полупустыня пустыней.
Земля перестанет рожать. Капнет последняя капля. Выйдет мой срок. Срок смертного, заключившего сделку с демоном.

Я умею вызывать демонов, которых не отправишь обратно.
Они заберут обещанное.
Зачем они пропускают этих демонов в этот мир через меня? Я проводник? Похоже на то, именно поэтому я еще жив. Кто-то должен быть гонцом и глашатаем.
Сейчас эту работу творю я. Я делаю ее честно и прилежно.

Господи, это жестоко и это справедливо. Перед смертью действительно падают маски и крапленые карты.
Все становится настоящим. Убедительным, красивым, с благородным отливом красного дерева.

Позволь мне оставить мою дочь в этом мире, об одном тебя прошу.
Дай мне времени, я знаю, ты щедр если тебя попросить, если действительно надо.

А потом я уйду, обещаю, как и договорились.
Я поеду дальше. Вместе с ними.

Watain — They Rode On на Яндекс.Музыке