Моисей водил народ по пустыне 40 лет.
Зачем? Ведь он знал дорогу.
Что он хотел выжечь в душах пустыней?
Пустыня обездоливает. Но и утешает.
Пустыня обнимает, заключает союз.
Камни впиваются в ступни. Греет раскаленный песок. Скользят по песчаной глади змеи.
Пустыня - царство нищих и свободных.
Пустыня - пристанище бездомных.
Пустыня не лечит. Она утихомиривает боль.
Будь осторожен, бродяга. Из этого обезболивающего можно и не вернуться. Кости становятся хрупкими. Миражи становятся вечными видениями.
Над песком парят птицы.
По пустыне бредут души.
Впереди еще 40 лет.
Чуть больше чем вчера, чуть меньше чем вечность.
Зачем? Ведь он знал дорогу.
Что он хотел выжечь в душах пустыней?
Пустыня обездоливает. Но и утешает.
Пустыня обнимает, заключает союз.
Камни впиваются в ступни. Греет раскаленный песок. Скользят по песчаной глади змеи.
Пустыня - царство нищих и свободных.
Пустыня - пристанище бездомных.
Пустыня не лечит. Она утихомиривает боль.
Будь осторожен, бродяга. Из этого обезболивающего можно и не вернуться. Кости становятся хрупкими. Миражи становятся вечными видениями.
Над песком парят птицы.
По пустыне бредут души.
Впереди еще 40 лет.
Чуть больше чем вчера, чуть меньше чем вечность.